Дуся уже там!!!

МАРСИАНКА.

                           
Всем нормальным людям аисты детей приносят, а деду Пыжичу – марсиане. Вернее, сам он сгеройствовал.
Возвращался он как-то навеселе от кума из  соседней деревни, да и заплутал в лесу малек. Вышел к полянке какой-то, глядь – посереди нее тарелка летающая стоит,  на солнце переливается, а перед ней сидит, щеку рукой подперев,  весь сиреневый с головы до пят гаврик. Грустный такой сидит – думу думает И второй поодаль - огромное, с тыкву, яйцо к тщедушной сиреневой груди прижимает и слезы льет – прям, как человек.
По трезвому делу Пыжич забоялся бы, а под хмельком ему и не такие чертяки порой мерещились. Эти даже ничего – симпатичные и, опять же, горюют. А наш человек, известное дело, жалостлив. Да и слыхивал он, огольцом еще будучи,  о марсианах, что изредка в дремучий их  лес наведывались.  Молва шла, что зла они людям не чинят: поколупаются чуток в траве,  поковыряются  в земле – и откочуют.
Волхвы, опять же, с большим почтением к ним относились. Вообщем, решился  Пыжич. Тем более, что и поговорить с чудиками головастыми страсть как хотелось.
- Об чем горюем, мужики? – гаркнул он, из кустов вывалившись.
Те от неожиданности аж выцвели.
- Да вы того, не тушуйтесь. Я ж не лиходей какой, - заверил он их благодушно.
- Да вот, соображаем, как проблему одну решить, - придя в себя ответил тот, что с тыквой-яйцом в обнимку сидел.
- Соображать, милок, на троих надобно – тогда и проблему сдюжишь, - наставительно изрек Пыжич и достал из-за пазухи бутыль самогона, что кума от щедрот с собой дала. – Ну-кась, покумекаем, как положено. Угощайтесь!
Марсиане сперва стремались – не разрешено, дескать, им инструкцией ничего у землян есть и пить.
- Так она же далече, Ендструкция ваша немилосердная – не увидит, – заверил их  Пыжич и для наглядности сам первый из горла отхле***л и, крякнув от удовольствия, малосольным огурчиком захрумкал (кума-золотце и закуской снабдила).
Чудики осторожненько по глоточку сделали и ну ойкать – так прошибло! А потом… Вообщем, распробовали.
А, наугощавшись изрядно,  рассказали новому дружке, какая беда у них приключилась.
У марсиан этих, знамо дело, все не как у людей: женщины, что куры, по одному яйцу сносят, затем – высиживают, пока дите не вылупиться. Так вот, прилетела с ними ихняя бабенка, да, снеся яйцо, убегла с каким-то нашенским. С землянином то есть. Бабы – они у всех одинаковые, ежели втрескаются. А эти двое теперь в тоске и непонятках: что с яйцом делать?
- Дык сами высидите – всего и делов, - икнул Пыжич.
- Ой, да что ты! – ужаснулись. - Нам инструкция не позволяет.
- Да что ж у вас там за Ендструкция ! Прям ведьма лютая! – возмутился дед. – Вот у нас князь, к примеру – с понятием. А знаете что, друже? Давайте я свою старуху припашу – пущай высидит. Нам, бездетным, радость, и вам – облегченье.
Те посумлевались для порядку. Потом еще по глоточку- другому отхлебнули – и расцеловав деда губами своими слюнявыми, согласились.
Короче, притащился старик домой развеселый и с марсианским яйцом.
- Ну, Нюра, седай дите высиживать, - заплетающимся языком скомандовал. – Да чтоб старалась!
- Опять упился, ирод! – взвыла бабка. – У какой страусихи ты енто спер?!
- Молчать! Бояться! – стукнул дед кулаком по столу. -  Чадо в нем  ино-пла-те-нянс-кое
- До белой горячки! – ахнула  старуха, но перечить поостереглась – пьяный муженек на расправу скор бывал.
Просидела, сердешная, на яйце всю ночь, благоверного недобрым словом поминая. А на утро треснула скорлупа и раскололась. А внутри – младенец, девочка: глазки сиреневые кругленьки, что плошки, бровки, реснички, волосики на головке тоже сиреневые, а в остальном – человек-человеком. Лежит – не пискнет, ручками – ножками сучит, улыбается.
У Пыжича на радостях аж бодун прошел.
- Марфой назовем, - говорит.
Вот так и появилась у стариков дочка. Только деревенские ее Марсой кликать стали. Ну, Марса – так Марса.  Пыжич не возражал.
                                    *                 *              *
Шестнадцать лет незаметно пролетело. Совсем одряхлели старики. Одна у них забота теперь – Марсу замуж выдать, перед тем как отойти в мир иной. Как же ее,  такую, одну оставишь? Все девахи окрестные ядрены телом, да бойки нравом, а их дочка – хрупкая,  как тростиночка, да к тому же молчунья. Однако, как ни странно, парни ее вниманием не обделяли. Скорее наоборот. – вечерами под окошко очень даже хаживали.
Только Марса все больше на звезды смотрела, чем на воздыхателей своих.
- Ты бы, доченька, кого из них  в мужья себе выбрала, - уговаривала старуха. – А то соседи обижаются: дескать, всех женихов к себе привадила и держишь, а замуж  ни за кого не идешь, а их девки одни  маются.
Та в ответ лишь взглянет блюдцами своими сиреневыми, копной волнистых волос встряхнет, да улыбнется загадочно. Ну что ты будешь делать?!
В те поры задумал князь сына своего единственного женить. Да только гонористый  наследник родителя огорчил. Не захотел, как заведено, стрелу в чистом поле пускать, да за ней в поисках невесты мыкаться.
- Это, папаня, только в глупых сказках ляги в царевен превращаются, а в жизни обычно – наоборот, - заявил. – Да и вообще, в лом мне по свету таскаться. Щелкну пальцами – сами набегут.  Объявляй, давай, вседержавные смотрины невест. Типа  - кастинг.
Вздохнул старый князь, почесал седую  головушку, да и приказал юному, но мудрому не по годам,  племяннику своему Олегу проехать по вотчине,  девок, что на выданье, отсмотреть,  наилучших отобрать и ко двору доставить..
Много ли, мало ли городов и весей  тот с подручными объездил – добрался наконец и до нашей деревеньки. Что тут началось! Девки красятся, сурьмятся, наряжаются, мамки на подхвате мечутся! А Марса сидит себе спокойнехонько – вышивает.
Вот уж выстроились раскрасавицы на околице пред очами ясными князева посланника. Тут и бабка Нюра приковыляла: Марсу неразряженную, да нераскрашенную за руку привела..
Взглянул на деву  Олег – остолбенел. А марсианочка у  бабульки вырвалась – и в лес тикать. Сколь ни искали ее, сколь ни кликали – где там! Вообщем, отбор без нее прошел Увезли трех счастливиц во дворец на наиглавнейшие смотрины.
Ну а Марса к вечеру  домой возвратилась. Посмеялись над ней соседи, и потекла жизнь своим чередом.
Только через день Олег вдруг вновь объявился, один, без свиты – и прямиком в Пыжичеву избу. Вошел, увидал Марсу – и застыл опять. Стоит, молчит, и Марса молчит. Только смотрят друг на друга и улыбаются.
А потом взял он ее за руку, из дома вывел, на коня посадил и увез. Вот только у княжеского терема так и не появился.
Как узнал о том княжич молодой, взвился.
- Сыскать! – кричит, все вокруг круша. – Я на марсианке жениться хочу!
Увы…
Хотеть, оно конечно... Но с марсианками действовать надобно – они по кастингам не размениваются!

Автор:
Ирина Жарнова